Гомеостаз, как стремление к восстановлению живой системы, проявляется и в социальных структурах. Иногда то, что мы рассматриваем с негативной точки зрения на поверку может оказаться естественной закономерностью. Подтверждением этому эксперименты с животными и насекомыми. Приведем пример двух из них.
Муравьи-неТрудоголики
Интересное исследование провела доктор Anna Dornhaus из университета Аризоны. Она нанесла уникальные разноцветные метки на 1200 муравьев. Затем записали более 300 часов видео, на котором фиксировали поведение колонии помеченных муравьев, и изучили движения каждого из них. Миф о повальном трудолюбии муравьёв был развенчан. Оказалось, что значительная часть муравейника не участвует ни в чем продуктивном.Самые быстрые из подопечных тратят от одной до пяти минут на выполнение своей задачи (в основном это заготовление пищи). Другим, боле медленным, потребуется до двух часов на ту же работу. Удивительно, что оставшаяся половина муравейника ничего не делает.Чем объясняется такое поведение? По словам доктора Dornhaus, муравьи могут быть неактивны, резервируя силы для чрезвычайных ситуаций, или накапливают биохимические вещества, которые защищают гнездо. Конечно, могут существовать и другие теории.
Однажды социолог-футуролог Элвин Тоффлер привел один занятный пример из жизни муравьев. Оказалось, что в сообществе этих слаженных и трудолюбивых букашек, воспетых еще Крыловым и Кропоткиным, на поверку не все так складно. Не все они труженики, каждый пятый — лодырь и дармоед.Ученые решили восстановить социальную справедливость. Популяцию разделили на две неравных группы: на работяг и лентяев. В колонии бездельников, на радость исследователям, насекомые принялись за работу. Оно понятно — голод не тетка, ездить стало не на ком. Но и упертые остались, что характерно — аккурат двадцать процентов. Как до разделения.Но самое поразительное в другом. Новые расслоения произошли и в элитном образовании, в колонии прилежных трудяг. Каждое пятое насекомое, носящее гордое звание муравья, превратилось в обычного трутня.Опять разделили перепончатокрылых, и снова — то же самое. А все потому, что таков характер любой социальной системы: она стремится к самовосстановлению и самоуравновешиванию. Причем к восстановлению с разными своими несовершенствами. Зачем-то они, эти несовершенства, нужны.
Социальные роли крыс
Дидье Дезор, исследователь лаборатории биологического поведения университета Нанси (Франция), провел исследование поведения крыс, которое показало результаты, интересные для психологов. С целью изучения плавательных способностей крыс он поместил в одну клетку шесть зверьков. Единственный выход из клетки вел в бассейн, который необходимо было переплыть, чтобы добраться до кормушки с пищей.В ходе эксперимента выяснилось, что крысы не плыли вместе на поиски пищи. Все происходило так, как будто они распределили между собой социальные роли: были два эксплуататора, которые вообще никогда не плавали, два эксплуатируемых пловца, один независимый пловец и один не плавающий козел отпущения.Процесс потребления пищи происходил следующим образом. Две эксплуатируемые крысы ныряли в воду за пищей. По возвращении в клетку два эксплуататора их били до тех пор, пока те не отдавали свою еду. Лишь когда эксплуататоры насыщались, эксплуатируемые имели право доесть остатки пищи.Крысы-эксплуататоры сами никогда не плавали. Чтобы наесться досыта, они ограничивались тем, что постоянно давали взбучку пловцам. Автоном (независимый) был довольно сильным пловцом, чтобы самому достать пищу и, не отдав ее эксплуататорам, самому же и съесть. Наконец, козел отпущения, которого били все, боялся плавать и не мог устрашать эксплуататоров, поэтому доедал крошки, оставшиеся после остальных крыс.То же разделение — два эксплуататора, два эксплуатируемых, один автоном, один козел отпущения — вновь проявилось в двадцати клетках, где эксперимент был повторен.
Чтобы лучше понять механизм крысиной иерархии, Дидье Дезор поместил шесть эксплуататоров вместе. Крысы дрались всю ночь. Наутро были распределены те же социальные роли: автоном, два эксплуататора, два эксплуатируемых, козел отпущения.Такой же результат исследователь получил, поочередно поместив в одной клетке шесть эксплуатируемых крыс, затем шесть автономов и шесть козлов отпущения.В результате выяснилось: каков бы ни был предыдущий социальный статус индивидуумов, они всегда, в конце концов, распределяют между собой новые социальные роли.Исследователи университета Нанси продолжили эксперимент, исследуя мозг подопытных крыс. Они пришли к неожиданному на первый взгляд выводу, что наибольший стресс испытывали не козлы отпущения или эксплуатируемые крысы, а как раз наоборот — крысы — эксплуататоры.Несомненно, эксплуататоры очень боялись потерять свой статус привилегированных особей в крысином стаде и очень не хотели, чтобы однажды их самих вынудили работать.
Источники:
http://andrei-stoliar.ru/post103137856/
http://worldcrisis.ru/crisis/1868910
http://timeforwoman.ru/pd/youknow/eksperiment_s_krysami_Dide_Dezora.html